Флаг, барабан и паровоз  - Оксана Обухова

Цена жизни подруги – информация и деньги Доброжелателя.

На поиски – три дня.

Не успеешь – через три дня отрежем Ангелине палец. Потом отрежем ухо. Будем кромсать, пока ты не переправишь на наш электронный адрес все, что оставил Доброжелатель.

Телефон не отключай, мы позже свяжемся. Связь – односторонняя. Переговоров не будет».

Мобильник тренькнул еще раз. Со второй эсэмэской пришла фотография сонной, но живой Синицыной и длинная вязь цифр электронного адреса похитителей.

Евдокия помертвело смотрела на снимок Линки. В груди вновь разрасталось удушающее теснение…

Но мозг, что удивительно, работал. Расчленял и резал ситуацию на составляющие. Дуся задыхалась от ужаса, но соображала.

«Почему… почему похитители не вышли на связь утром?.. Я могла позвонить Ангелине, как только проснулась. Если б подруга не ответила, то я бы начала тревожиться, звонить куда-то, сообщать, просить о помощи…

Нет, сразу же не начала бы. Помедлила – в поезде у Линки мог разрядиться телефон.

Но хитрый бес наверняка подозревал, что я отправлю кого-то встречать Синицыну с поезда! То есть о том, что Линки в поезде нет, я должна была узнать через пару минут после его прибытия… – Евдокия страдальчески покривилась, помассировала ноющую переносицу. – Это скрупулезный Павлов лишних полчаса потратил, чтобы проводницу потрясти и дать задание какому-то умельцу на сбор информации по «питерцу». Так почему произошла странная, нелогичная пауза?! Где собака порылась, чего я не понимаю?! Ведь после того, как встречающий не нашел Синицыну в поезде, я могла сразу же поговорить с Муромцем и сообщить, что моя подруга пропала! Но бес предупредил гораздо позже – никаких контактов с полицейскими… Как он узнал, что я еще не знаю об исчезновении Линки?! Не поднимаю тревогу…»

Понимание пришло внезапно.

Евдокия отшвырнула телефон, словно тот ужалил ее в руку. И уставилась на него в немом ужасе, словно на шипящую, готовую к повторному укусу кобру.

В телефоне – «червь». Троян. Как каждый сыщик, Дуся знала, что мобильник довольно просто превратить в дистанционный микрофон, работающий против своего хозяина (в Интернете множество взламывающих программ, скачивай, пересылай и пользуйся). Только «червем» и можно объяснить странную беспечность беса: этот гад в точности знал обо всем, что происходит возле сыщицы! Он слышал ее разговор с полицейским и смотрящим, прослушал диалог со следователем Димой. И вот когда Евдокию проняло до печенок… когда она уже знала, что сообщение о похищении Синицыной не шутка, отправил эсэмэс.

Господи, да что же здесь твориться-то, а?! Кто тут завелся такой умный?!

Евдокию снова затрясло. У нее завелся враг, имеющий самое кошмарное сочетание качеств: безжалостный, заточенный на результат любыми способами, упорный, крайне умный. Возглавляющий, что вероятно, группу отмороженных бандитов. Информированный, так как в точности знал, каким поездом Синицына возвращается в Москву.

А это означает, что врага надо по-прежнему разыскивать в ближайшем окружении смотрящего.

И пока бес, как ни досадно, допустил один-единственный промах. Зачем-то дополнительно приказал Дусе не отключать мобильный телефон и тем самым подарил догадку, что телефон заряжен.

Как поступить с предателем-мобильником, Евдокия долго не раздумывала. Нельзя идти на поводу противника! Его игру надо ломать. Не подчиняться, пока он заинтересован в результате и есть обещанные три дня.

Дуся извлекла из телефона блок питания. И, поминая добрым словом Костю Семинариста, раскопала в сумке один из цыганских мобильников. Вынула блокнот, нашла в нем запись телефона Нифаси и набрала его номер:

– Привет, дружище, это Евдокия.

– О, Дусь, здорово! Как дела?

Жизнерадостный голос воришки показал, что Иваныч обещания не отменил. Нифася уехал из города, затаился где-то поблизости от бывших обкомовских дач и ждет звонка от сыщицы, ничего не зная о том, что происходит в городе.

– Нифася, батя тебе катер дал?

– Ага. Еще какой! Зверь, а не лодка.

– Как быстро сможешь к пляжу поселка подъехать?

– Да через десять минут.

– Не торопись. Жду тебя там через полчаса.

Евдокия стремительно привела в порядок помертвелое лицо. Сосредоточенно собрала сумку. Сделала необходимые приготовления. И, перекрестившись, вышла за порог гостевой комнаты резиденции династии в погонах.

За ворота выскользнула, не встретив по пути ни одного из Муромцев.

Исчезла.

* * *

Катерок и вправду оказался шустрым. Но не шибко навороченным. Как раз таким, которым неопытный мореман Нифася вполне мог управлять: современная лодка с мотором.

Довольный Нифася рулил вдоль берегов небольшой извилистой речушки. Наслаждался ветром, солнцем и собой в красивой кепке.

Землероева сидела рядом мрачнее зимней тучи.

– Остановись где-нибудь на тихой заводи, – попросила капитана.

Нифася, распугав лягушек на листах кувшинок, подъехал к камышам. Выключил двигатель и с интересом уставился на Евдокию.

– Вынь, пожалуйста, батарейку из своего мобильного телефона, – попросила девушка.

– А на фига? – удивился воришка.

Землероева поморщилась. Сил на уговоры у нее не было. Язык ворочался едва-едва.

– Сделай, пожалуйста, как я прошу.

Нифася просьбу выполнил, и Евдокия приступила к расспросам:

– Нифась, ты слышал, у Воропая… то есть в вашей шайке, есть штатный киллер?

– Чего-о-о?! – Воришка на мгновение вытянул шею. Потом вернулся в прежнее положение и слегка высокомерно откинул спину на задник лавки. – Детективов насмотрелась, да? Штатный киллер, – фыркнул двухсотый номер списка энских урок. – Голову водой ополосни.

– Хорошо. Я ищу человека, о котором может напомнить определенная мелодия.

Евдокия негромко напела: «У любви как у пташки крылья», потом эту же мелодию коряво насвистела. Пристально смотрела за нахмуренным воропаевцем.

– Ну? Возникает что-то в памяти? Появляется ассоциация?

Нифася покачал головой:

– Что-то нет ничего…

– А слово «Хабанера»? Ария, опера, Кармен, Бизе, Мериме…

Евдокия перечисляла ассоциативные слова, перечисляла все, что ей самой могло на ум взбрести… Нифася мотал головой, словно китайский болванчик.

Все оказалось бесполезно, как ни старался помощник, отряженный сыщице смотрящим. Евдокия напевала и насвистывала, стараясь подтолкнуть воображение Нифаси, воришка морщил ум и лоб. Все бесполезно.

Евдокия сдалась, откинулась на спинку лавочки катера и подставила лицо солнцу.

– Всем спасибо, все свободны. Поехали, Нифася. Перекусим где-нибудь на берегу, но не в черте города. Есть такое место?